В СССР и в Польше стали очень популярными два новых танца — Ярузелька и Андрополька.
Обучение им станет обязательным в детсадах, школах и вузах.
Исполняя Ярузельку, нужно держать руки по швам, а исполняя Андропольку — за спиной.

Армянское радио:
— Как будет писаться российская история при Андропове?
— От Рюрика до Юрика.

Горбачев торопился с дачи в кремль, сел за руль лимузина вместо своего водителя. На дороге стояли два ГАИшника, выписывали всем штрафы за превышение. Первый пропустил лимузин, второй спрашивает, ты типа че делаешь — давай тормознем.
— Нее, этот какой–то совсем выжный. У него водителем Горбачев.

— Товарищ Андропов, к Вам польский посол.
— Введите.

— Чего больше всего боялся президент Рейган при встрече с Брежневым?
— Что тот его поцелует.

— Вы обратили внимание: Брежнев разъезжал по всему свету, а Андропов безвылазно сидел в Москве.
— Так ведь Брежнев работал на батарейках, а Андропов — от сети.

Когда рухнул «железный занавес», в каждой квартире граждан бывшего СССР появилась железная дверь.

Штирлиц склонился над картой СССР. Его неукротимо рвало на Родину.

Единственное, что могло сломаться у советской мясорубки — это стол, к которому она крепилась.

Армянское радио:
— Какую музыку больше всего любит новый генсек?
— Камерную.
— Почему в кабинете Андропова висит портрет Пушкина?
— Потому что Пушкин первым сказал: «Души прекрасные порывы!».

Скинхеды не трогали негра по имени Манту, потому что манту мочить нельзя.

Рейган читает соболезнования по поводу гибели Челленжера, и спрашивает:
— А от русских было соболезнование?
— Да, еще за 2 часа до старта.

— Товарищ полковник, а правда, что Вы при СССР были лётчиком—испытателем?
— Конечно правда.
— И что же Вы испытывали?
— В основном материальные трудности, курсант…

— И всё-таки наша жизнь улучшилась: в СССР металлолом и макулатуру вынуждены были собирать пионеры, а теперь этим занимаются только бомжи.
— Так это они и есть. Выросли.

Горбачев торопился с дачи в кремль, сел за руль лимузина вместо своего водителя. На дороге стояли два ГАИшника, выписывали всем штрафы за превышение. Первый пропустил лимузин, второй спрашивает, ты типа че делаешь — давай тормознем.
— Нее, этот какой–то совсем выжный. У него водителем Горбачев.

Брежнев встречает на том свете Андропова:
— Ну что, выпьем?
— Давай уж лучше третьего подождем…

На уроке социологии педагог обращается к студенту:
— В СССР секса не было, но в каждой семье было по 2—4 ребенка. Сейчас секс есть. Но практически в каждой семье по одному ребенку. Какой напрашивается вывод?
— Ну…дети появляются не от секса. Все—таки аисты…

Армянское радио:
— На какие группы разделилось советское общество после прихода к власти Андропова?
— На питекандропов, антропоидов и мизантропов.

— А что будет, если Андропов возьмет пример с Ежова?
— Ежоповщина.

Армянское радио:
— Какую музыку больше всего любит новый генсек?
— Камерную.
— Почему в кабинете Андропова висит портрет Пушкина?
— Потому что Пушкин первым сказал: «Души прекрасные порывы!».

Мировое сообщество призвало Михаила Горбачева возглавить пандемию коронавируса, которая без него никак не развалится.

Настоящий интеллигент никогда не скажет: «Какой была дурой, такой и осталась! » Он скажет: «Время над ней не властно…»

Брежнев встречает на том свете Андропова:
— Ну что, выпьем?
— Давай уж лучше третьего подождем…

Мировое сообщество призвало Михаила Горбачева возглавить пандемию коронавируса, которая без него никак не развалится.

— И всё-таки наша жизнь улучшилась: в СССР металлолом и макулатуру вынуждены были собирать пионеры, а теперь этим занимаются только бомжи.
— Так это они и есть. Выросли.

Чувствую себя совецким союзом: никакого секса нет так еще и разваливаюсь.

— Товарищ полковник, а правда, что Вы при СССР были лётчиком—испытателем?
— Конечно правда.
— И что же Вы испытывали?
— В основном материальные трудности, курсант…

— Чего больше всего боялся президент Рейган при встрече с Брежневым?
— Что тот его поцелует.

Когда рухнул «железный занавес», в каждой квартире граждан бывшего СССР появилась железная дверь.

Пельмени — они как секс. Их надо есть так, чтобы потом лежать и еле дышать.